БАРАТЫНСКИЙ Евг. Абрам. (1800—1844) — поэт. Пушк., встречавшийся с Б. еще в 1819 году у Дельвига, с 1821 г. становится его восторженным поклонником и пропагандистом. Стихи Б. цитируются Пушк. в послании «К Алексееву», характеризуются в «Евг. Онег.» (гл. 3, строфа 30; гл. 4, стр. 19) и в первом «Послании к цензору». К Б. обращено четверостишие «Я жду обещанной тетради» (1822), послания «К Б. из Бессарабии» (1822), и «К Б.» 1826 г. — по поводу поэмы «Эда» («Стих каждый повести твоей звенит и блещет как червонец»); Б. упоминается в «Черепе» (1827 г.); эпиграфы из его произведений выписываются Пушк. для «Онегина» (гл. VII), «Арапа Петра Великого», «Выстрела». Б. и Пушк. издали в 1828 г. под одной обложкой «Две повести в стихах» («Граф Нулин» Пушк. и «Бал» Б.).
Под впечатлением смерти Дельвига Пушк. писал 21.1.1831 г. Плетневу: «Считай по пальцам, сколько нас? — Ты, я, Баратынский, вот и все». Многочисленными и неизменно восторженными отзывами о произведениях Б. полна переписка Пушк. с петербургскими и московскими литераторами с 1821 по 1832 г. В письме к Вяземскому Пушк. уже в январе 1822 года не сомневался в том, что Б. «превзойдет и Парни, и Батюшкова, если впредь зашагает, как шагал до сих пор. Оставим все ему эротическое поприще и кинемся каждый в свою сторону, а то спасенья нет». Высоко ценит Пушк. поэмы Б. Возмущенный недооценкой Б. профессиональными критиками, Пушк. в том же упрекал в начале 20-х гг. Вяземского и Бестужева, а в 1827—1828 г. Шевырева.
Однако собственная его статья о Б., к которой он обращался трижды (в 1827 г. по поводу выхода «Стихотворений» Б.; в 1828 г. — по поводу «Бала»; в 1831 г. — по поводу поэмы Б. «Наложницы»), осталась недописанной, и только несколькими строками первого наброска он воспользовался в статье «Отрывки из писем, мыслей и замечаний» в «Сев. Цветах» 1828 г. Для задуманной Б. «Жизни Дельвига» Пушк. стал набрасывать в 1831 г. свои заметки о последнем, а в 1832 г. хлопотал о продаже Смирдину «полного собрания сочинений» Б. После 1832 г. откликов на творчество Б. ни в произведениях, ни в переписке Пушк. уже не встречается; реже становятся и личные упоминания о нем.
Характерно, что Б., печатно и письменно в пору «Пиров» и «Эды» выражавший свое преклонение перед Пушк., уже в 1827 г. предостерегает его в послании «К***» («Не бойся едких осуждений, но упоительных похвал. Не раз в чаду их мощный гений сном расслабленья засыпал» и пр.), а в 1832 г. сурово осуждает «Онегина» («Произведение блестящее, но почти всё ученическое, потому что почти всё подражательное») и принципиально возражает против пушкинских методов обработки сказочного материала (по поводу «Сказки о царе Салтане»).
В 1835 г. вскрываются и некоторые разногласия. Б. свою солидарность с общественно-литер. платформой Шевырева в «Моск. Наблюд.» декларирует в строфах «Последнего поэта», для Пушк. же тезисы «Словесности и Коммерции» (см. Шевырев) были вовсе неприемлемы. В «Современнике» Б. при жизни Пушк. печатает только одно стихотворение. Последний отзыв Пушк. о Б. (письмо его от мая 1836 г. к жене): «Б. очень мил. Но мы как-то холодны друг ко Другу».