АБВГДЕЁЖЗИКЛМНОПРСТУФХЦЧШЩЭЮЯ

«РОМАН НА КАВКАЗСКИХ ВОДАХ».

«РОМАН НА КАВКАЗСКИХ ВОДАХ». — От этого замысла Пушк. сохранилось несколько набросков, планов и первая глава повести. Задумывая в сент. 1831 г. это произведение, Пушк., конечно, имел в виду использовать свои впечатления: два года перед тем, осенью 1829 г., проездом из Арзрума, он прожил на водах около двух месяцев, наблюдая жизнь съехавшихся из столиц и провинции на курорт русских семейств, жизнь, наполненную забавами и развлечениями, но в то же время не лишенную некоторой опасности. Не только грабежи, но и похищение в плен русских черкесами были тогда не редкостью, а особенно несколько раньше — в конце 10-х и начале 20-х годов. Подобное похищение (героини повести) Пушк. и сделал центральным эпизодом первых редакций повести. Оно осложнено было еще тем, что организатором этого похищения является не черкес, а русский офицер, один из героев рассказа — Якубович (или Кубович), отвергнутый претендент на руку героини. Имена действующих лиц повести в набросках планов Пушк. показывают, что в основе типов многих из них были живые лица — знакомые Пушк. Так, в последней редакции героиня «Романа» названа Александрой или Алиной Корсаковой; это — А. А. Римская-Корсакова, московская красавица, которою Пушк. был одно время сильно увлечен; такое же реальное лицо и ее мать, «старуха Корсакова», «чрезвычайно любезная представительница Москвы», как называет ее Пушк. в одном письме. Героем повести должен был быть А. И. Якубович (см.). И среди второстепенных лиц мы находим указания на живые образцы: генеральша Мерлини, постоянная жительница Пятигорска, муж ее — «генерал-баба», старый кавказский служака, майор Курило (у Пушк. — Курилов или Курисов), отец Якубовича — богатый полтавский помещик и др. Началом повести по плану должна была быть или сцена на станции между Корсаковой и стариком Якубовичем, или же описание Кавказских вод и тамошнего общества (и тут же приезд Корсаковых). Разработав подробно план этой главы, Пушк. в последний момент решил предпослать ей еще одну сцену: «Москва, сцена отъезда, или об отъезде» — и затем уже перейти к описанию «общества на водах». Дошедшая до нас глава повести и является исполнением этого плана: это первая глава, сцена, происходящая в Москве и рассказывающая об отъезде Корсаковых на Кавказ. Начиная с конца 20-х гг. Пушк. несколько раз собирался написать повесть или роман из жизни светского столичного общества, но так и не осуществил этого — сохранилось множество брошенных планов и отрывков («Гости съезжались на дачу...», «В Коломне на углу маленькой площади...», «Роман в письмах», два варианта «Египетских ночей», «Русский Пелам» и т. д.). К числу таких же замыслов относится и «Роман на Кавказских водах». Судя по планам его и первой главе, это произведение (скорее всего, не «роман», а большая повесть вроде «Пиковой дамы»), с его преувеличенно авантюрным содержанием, должно было быть написано в светлых, местами юмористических тонах, может быть, напоминающих стиль повестей Белкина. Живописная обстановка Кавказа, множество самых разнообразных, но четко очерченных даже в плане действующих лиц должны были придать ему необычайную яркость: на этом фоне романтический герой, мрачный и таинственный Якубович, несомненно, выглядел бы несколько комически — таков, вероятно, и был замысел автора: снижение, разоблачение этого недавнего «героя его воображения». Если Якубович «Романа на Кавказских водах» до известной степени являлся вариацией таинственного и мрачного Сильвио из «Выстрела», то, в свою очередь, основные положения были повторены в следующем по времени прозаическом произведении Пушк. — «Капитанская дочка», где Швабрин воспринял черты «злодея» Якубовича, а Гринев напоминает скромного, но храброго и верного «влюбленного офицера», кстати, передавшего ему с некоторым изменением и свою фамилию — Гранев.