АБВГДЕЁЖЗИКЛМНОПРСТУФХЦЧШЩЭЮЯ

АРАП ПЕТРА ВЕЛИКОГО

АРАП ПЕТРА ВЕЛИКОГО — неоконч. историч. роман, над которым Пушк. работал в 1827—28 г.; самое раннее из задуманных им больших прозаических произведений. При жизни Пушк. напечатаны были только два отрывка. Название «Арапа Петра Великого » дано редакцией «Современника» при первой публикации беловой рукописи в 1837 г. («Соврем», т. VI). Условными являются и некоторые имена персонажей, напр. Корсаков обозначен в рукописи Карицкий. Особенности оформления в «Арапа Петра Великого.» предопределены были воздействием на Пушк. повествовательных приемов В. Скотта, а в основных социально-политических установках романа явно оживали публицистические традиции идеологов умеренно-либерального крыла декабристов (в частности, Рылеева и Корниловича), осмыслявших Петра и противопоставлявших его последним Романовым как «гражданина на престоле» и реформатора. Самая фабула «Арапа Петра Великого» выделилась из круга семейных преданий Пушк. об Ганнибале. Судя по стих. наброску «Как жениться задумал царский арап» и одному из примечаний к «Онегину», возможности использования материалов о Ганнибале занимали Пушк. еще в 1824 г. Как свидетельствуют даты черновых рукописей начала «Арапа», Пушк. приступил к работе в конце июля 1827 г. в Михайловском, а 15 сент. читал А. Н. Вульфу две первые главы и сказал, что «главной завязкой» романа «будет неверность жены сего арапа, кот. родила ему белого ребенка и за это была посажена в монастырь». Этот же эпизод охарактеризовал сам Пушк. в позднейшей «Родословной Пушкиных и Ганнибалов».
При переносе этой же ситуации в роман Пушк. должен был изменить социальный облик первой жены арапа (Евдокии Диопер, полуиностранки, дочери капитана галерного флота, а не родовитой русской боярышни, как Ржевская) и резко отступить от хронологии действительных происшествий (Ганнибал женился в 1731 году, т. е. не только без всякого содействия Петра, но через шесть лет после смерти последнего). Возможно, однако, что Пушк. сознательно слил в этой части повествования материалы о Ганнибале с данными о семейной драме другого своего прадеда А. Пушк. Пушкина, зарезавшего в 1725 г. в припадке ревности или безумия свою беременную жену, дочь И. М. Головина. К самому же эпизоду участия царя в сватовстве арапа Пушк. приурочил печатные сведения о женитьбе Румянцева, денщика Петра, на дочери боярина Матвеева (анекдот 31 в приложениях к «Деяниям Петра Великого» И. И. Голикова). Из др. «анекдотов касательно до великого государя», собранных Голиковым, Пушк. воспользовался в «Арапе» материалами о парижском петиметре В. Я. Корсакове (ср. общую характеристику Корсакова и эпизод столкновения его с Петром на ассамблее и анекдот Голикова 109), данными об отношении царя к «старинной спеси боярской» (анекдот 99-й) и деталями взаимоотношений Петра и Ганнибала, отмеченными в анек. 68-м. Биографические данные о Ганнибале введены были в повествование (иногда дословно) из немец, рукописного жизнеописания Ганнибалов, сохранившегося вместе с переводом его на русский язык в бумагах Пушк. В описательно-бытовых частях «Арапа», связанных с Петром и его эпохой, Пушк. почти не выходил из рамок тщательных исторический сводок А. О. Корниловича, опубликованных в альманахе «Русская Старина» 1825 г.
Данные, заимствованные из «Русской Старины», положены были в основание зарисовок в «Арапе» ряда сцен и персонажей. В процессе дальнейшей работы над материалами по Петровской эпохе Пушк. был отвлечен от «А. Пушк. В.» темой «Полтавы». Роман отложен был сперва только на время (еще в серед. апр. 1828 г. Пушк. читал написанные им главы Жуковскому и Вяземскому), но уже в след. году Пушк. перешел к работе над более актуальными для него повестями из современного быта и возвращаться к «Арапу» не спешил. Между тем проблема создания оригинального русс. историч. романа в жанре В. Скотта была разрешена «Юрием Милославским» Загоскина, а осенью 1830 г. в одном из выступлений Булгарина против Пушк. в «Сев. Пчеле» попутно была задета и грубо высмеяна самая тема о Ганнибале как предке Пушк. Выпад Булгарина был резко отражен в «Моей родословной» (в бумагах Пушк. остался еще более острый ответ в «Опыте отраж. некот. нелитерат. обвинений»). Об окончании «А. Пушк. В.» после этой полемики не могло быть и речи (характерно для Пушк. изъятие после выступления Булгарина даже примечания о Ганнибале из новых изданий «Онегина»). Попыткой частичного использования глав романа с устранением из них всех материалов о Ганнибале являются планы повести о стрельце (см.). Хронологические рамки повести отодвигаются ко времени царевны Софьи, петровский материал переносится в историч. вступление к «Медному всаднику».